Глава четвёртая: по Белому морю
Ну вот и добрались мы до самого моря. Сразу оговоримся, увидеть Белое море в Мезенском районе с суши практически невозможно. Ближайшие точки, досягаемые по дорогам или рекам — Мезень, Каменка и Долгощелье находятся в дельтах рек Мезени и Кулоя в 20 километрах от взморья. Деревни, стоящие на берегах недосягаемы по суше (причём и зимой тоже), в них надо или лететь или плыть. Кроме того, полоса 5 километров вдоль берега является пограничной зоной с обязательным оформлением пропусков, и в неё как раз попадают все прибрежные деревни, но не попадают Мезень и Каменка.
Поморы — люди, живущие морем. Те, кто жили в тундре, на продуваемых ветрами берегах, или те, которые жили в лесах вдоль рек, — всё равно основным промыслом для них оставался морской. Морской зверь ли, рыба ли, основные дары надо было добывать в море.
Сегодня море опустело. Мало кто в Мезени ходит на промысел. Пожалуй, один карбас только и бороздит просторы Белого моря, ходит на нём Александр Игнатьевич Коткин. Мезень стоит на низком берегу и из-за приливов построена в отдалении от реки. В советское время на другой стороне был основан рабочий посёлок Каменка — крупный порт и лесозавод. Теперь в Каменке царит тишина. Нет больше пассажирских теплоходов, нет гружённых барж и лесосплава. А с постройкой дороги прекратилось последнее стабильное сообщение — регулярный «северный завоз» по Кулою и Мезенской губе. Теперь ждать оказии в Долгощелье можно бесконечно долго. Лодок в Мезени конечно же много, но все они речные. С морем сложнее и юридически — выход в открытой море и погранзона, — и практически — бури и шторма за последние пятьсот лет не сильно изменились. Есть ещё суда учёных и метеорологов, но по регламенту они не имеют право никого брать с собой в плавание. Но всё же не всё так плохо. До каждой интересной точки при большом желании и несколько свободном (плюс минус два-три дня) графике можно добраться.
Белое море — одно из немногих морей, которые имеют устоявшиеся названия берегов. Мы также будем ими пользоваться, это удобно. От Архангельска до мыса Воронов (разделяющего Мезенскую губу и горло Белого моря) простирается Зимний берег, от мыса Воронов до устья Мезени Абрамовский берег («абрамок» — моржонок, не достигший годовалого возраста), от усть Мезени до мыса Конушин (самая востояная точка полуострова Канин) Конушинский берег и от мыса Конушин до мыса Канин нос (граница Белого и Баренцова морей) Канинский берег. Идти по морю из Мезени можно на север вдоль Конушинского берега, на запад вдоль Абрамовского берега и ещё на остров Моржовец.
Остров Моржовец — тундровый, достаточно большой остров напротив Воронова мыса. Остров открыт всем ветрам из Северного ледовитого океана, поэтому постоянных поселений тут никогда не было. Остров использовался поморами для того, чтобы переждать шторма или как временная база. Множество людей погибло в окрестностях острова, ещё больше народа спаслось на его берегах. Десятки поморских крестов были срублены во время господствования на сотрове военных в советское время. Сейчас на острове тихо. Работают метеостанция и маяк, наследник первого Моржовского маяка,поставленного в 1842 году. Из-за военных и подмывания берегов исторических точек на острове не осталось, однако он стоит поездки из-за тундры, моря и уединения. Связаться с жителями и как-то организовать попадание на остров можно через группу вконтакте.
На запад от Мезени находится Долгощелье, куда можно попасть по Кулою на лодках или по зимнику из Каменки. Летняя сухопутная дорога пока не достроена, и возможны сложные участки для подготовленных автомобилей. А дальше простирается Абрамовский берег. Единственное поселение в этой части моря — это Койда.
Койда большой поморский посёлок в тундре. Постоянное население около 400 человек, занимающихся исконными промыслами. В тонях ловят сёмгу, горбушу, беломорскую селёдку, навагу, на реках и озёрах щуку и сига. Промышляют морошкой в тундре. В посёлке сохранился колхоз «Освобождение», имеющий три промысловых траулера, бороздящих Баренцово и Северное моря. Уникальность колхоза в том, что он единственный на побережье сохранил оленье стадо в 2000 голов. В магазине Койды всегда есть оленина. До 2006 года Койда была центром зверобойного промысла, однако после 2006 года тюлений промысел на Белом море был запрещён.
Кроме исконного стиля жизни Койда сохранила несколько памятников старины. В двух километрах от деревни, на самом обрыве над морем стоят три обветренных креста, поставленных в память о погибших мореходах и зверобоях. Ещё один древний крест стоит в 9-ти километрах от посёлка в сторону Мезени. Никольская церковь в посёлке нуждается в срочной реставрации. Рядом с церковью стоят две новые часовни, одна из них сделана из верхней части маяка. Кроме них сохранилась одна из трёх дорожных часовен,а в верховьях реки Койды можно встретить остатки старообрядческого скита. История посёлка собрана в музее в местном доме культуры. Так как поездка в Койду явно будет глобальной экспедицией отметим, что поговаривают, что в Койде есть гостевой дом. Так ли это неподтверждено, но без крышинад головой точно не останетесь, в тундре люди гостеприимные. Койда имеет регулярное (2 раза в неделю) авиасообщение с Архангельском. Кроме того, Койда ещё и конечный пункт теплохода «Беломорье» из Архангельска. «Беломорье» приходит сюда примерно два раза в месяц.
За Койдой и мысом Вороновым начинается Зимний берег. Как вы уже наверное поняли, все деревни на нём охвачены регулярным морским (2 раза в месяц) сообщением Архангельск — Койда. Здесь небольшое уточнение: причал из всех деревень имеет только Койда, до остальных с рейда вам придётся добираться как-то самим. (На всякий случай заметим, что в две другие недели месяца «Беломорье» ходит вдоль летнего берега (к западу от Северной Двины), по маршруту Архангельск-Соловки, и на летнем берегу причал также есть только у Соловков).
На зимнем берегу расположены деревни Майда, Мегра, Ручьи и Инцы. Ручьи достаточно большой посёлок в 200 человек. Жизнь здесь такая же, как в Койде, только нет оленей, да траулер у местного колхоза «Прилив» только один. Однако две вещи сильно выделяют Ручьи из ряда прибрежных деревень. Во-первых именно поморы из ручьёв купили в 1890 году норвежский промысловый барк «Гейзер», на котором под именем «Святой великомученик Фока» отправилась к Северному полюсу экспедиция Седова. А во-вторых, в Ручьях живут потомственные мастера, которые до сих пор делают на заказ традиционные поморские карбасы, одни изнемногих на Белом море.
Майда, Мегра и Инцы — маленькие или вовсе нежилые деревни. Они не сохранили каких-то значительных памятников, однако впечатляют нереальные пейзажи и само существование здесь людей, которые, как вы понимаете, живут здесь и зимой. Маяки стоят на Вороновом мысе, Абрамовском мысе и в Инцах (действующий). За Инцами Мезенский район переходит в Приморский. Для тех, кто хочет проникнуться зимами на побережье Белого моря сообщаем, что существует снегоходная дорога Ручьи-Майда-Койда. Это конечно не зимник — проехать могут только снегоходы, и до Долгощелья, т.е. Большой земли, она не доходит.
Сегодня морской промысел из Мезени ведётся в основном на север. Конушинский берег коварен. Прибрежные воды скрывают множество отмелей, называемых здесь кошками. Если не рассчитать отлив и фарватер, можно достаточно долго пробираться сквозь них. В Мезенском районе находится деревня Сёмжа, далее начинается Ненецкий автономный округ и большое село Несь. Через Несь проходит зимняя снегоходная дорога Мезень — Нарьян-Мар. Не автомобильный зимник, а именно снегоходная дорога, проложенная по древнему тракту в Пустозерск (см. Сибирский тракт). Надо заметить, что Несь гораздо больше связана с Мезенью, чем с Нарьян-Маром, поэтому добраться до неё в целом несложно. А вот продолжение маршрута дальше на северо-восток, за полярный круг, зимой можно назвать весьма отважным поступком.
На сухопутном пути в Несь располагается сакральное место ненцев — Козьмин перелесок. Прикоснитесь к древнему язычеству и обязательно оставьте что-нибудь в дар, для удачной дороги. Кроме снегоходной трассы и морских оказий Несь имеет самолётное сообщение с Архангельском (иногда через Мезень). Как и в другие труднодоступные места, ехать в Несь надо уже не за памятниками, а за впечатлениями и пейзажами.
Севернее Неси находятся ненецкие поселения уже совсем без дорог. Одно из них — Шойна, терпящее экологическое бедствие. Из-за бесконтрольного вылова подводной растительности деревню много лет засыпает песком с моря. Выглядит, конечно, интересно, но заставляет очень сильно задуматься и о людях там и об экологии вообще. Шойна имеет самолётное сообщение с Архангельском (иногда через Мезень).